Командир танка для наблюдения за полем боя имел стереоскопический перископический наблюдательный прибор Sf 14Z, установленный в крыше рубки. Механик-водитель имел в своём распоряжении стереоскопический наблюдательный прибор Pak ZEC-42, размещённый в лобовом листе рубки. Помимо этого, никаких смотровых приборов, не считая за таковые два пистолетных порта по бокам рубки, у экипажа не имелось. Механик-водитель, вдобавок, даже в небоевых условиях не имел других возможностей для наблюдения за дорогой за исключением наблюдательного прибора.

Для внешней и внутренней связи, «Штурмтигр» сохранял комплект оборудования базового танка — радиостанцию FuG 5 и танковое переговорное устройство SE 10u. Радиостанция FuG 5, бывшая стандартной для средних и тяжёлых германских танков и большинства машин на их базе, состояла из передатчика мощностью 10 ватт и УКВ-приёмника и обеспечивала связь на дальности до 4—8 км, в зависимости от режима работы.

Двигатель и трансмиссия

На прототипе «Штурмтигра», переоборудованном из «Тигра» «среднего» выпуска, устанавливался V-образный 12-цилиндровый карбюраторный двигатель жидкостного охлаждения HL210 P30 мощностью 650 л.с при 3000 об/мин. В дальнейшем, однако, было предписано использовать для конверсии в «Штурмтигр» только «Тигры» «поздних» выпусков, оснащённые аналогичным по схеме двигателем HL230 P45 мощностью 700 л.с. при 3000 об/мин, что позволяло уменьшить падение подвижности САУ, потяжелевшей на 10 тонн по сравнению с базовым танком.

Двигатель устанавливался в кормовой части САУ, в среднем отсеке моторного отделения. Четыре топливных бака, общей ёмкостью 534 л, размещались по бокам от него в отдельных отсеках. Радиаторы системы охлаждения размещались также в бортовых отсеках, над топливными баками, а воздушные фильтры двигателя размещались непосредственно над ним. Для лучшего притока воздуха, крышки люков моторного отделения над бортовыми отсеками были выполнены решётчатыми. Отвод выхлопных газов от двигателя осуществлялся через две выхлопные трубы, размещённых на кормовой бронеплите и прикрытых массивными бронекожухами.

Трансмиссия всех серийных «Штурмтигров» была идентична, в неё входили:
Многодисковый главный фрикцион с трением рабочих поверхностей в масле, объединённый в общем корпусе с коробкой передач и стояночным тормозом
Восьмиступенчатая (8+4) безвальная синхронизированная коробка передач «Майбах» OLVAR OG(B) 401216А с постоянным зацеплением шестерен, с гидравлическим сервоприводом и полуавтоматическим управлением
Карданный вал
Фрикционно-шестеренчатый механизм поворота «Хеншель» L 801
Двухрядные комбинированные бортовые передачи
Дисковые механические бортовые тормоза «Аргус» LB 900.4

Сервопривод коробки передач обеспечивал переключение передач одним движением рычажка на панели механика-водителя, автоматически выключая главный фрикцион и прежнюю передачу, производя синхронизацию и включая новую передачу и главный фрикцион. В случае выхода сервопривода из строя, водитель имел возможность переключать передачи и вручную.

Ходовая часть

Ходовая часть «Штурмтигра» с каждого борта состояла из 24 опорных катков диаметром 800 мм, сдвоенного ведущего колеса диаметром 860 мм и ленивца. Подвеска опорных катков — торсионная, катки распологались в шахматном порядке на 8 осях с каждого борта, на каждой два катка попарно и один — одиночный, образуя в общей сложности четыре ряда. Прототип «Штурмтигра», переоборудованный из «Тигра» «среднего» выпуска, имел, как и базовая машина, обрезиненные опорные катки, но на серийных машинах, переоборудовавшихся из «Тигров» «поздних» выпусков, стояли катки с внутренней амортизацией. Прототип позднее был также переоборудован до этого стандарта, поскольку обрезиненые катки крайне быстро изнашивались под ещё более возросшим по сравнению с базовым танком весом САУ.

Гусеницы «Штурмтигра» — стальные, мелкозвенчатые, двухгребневые, цевочного зацепления каждая из 96 траков шириной 725 мм и с шагом 130 мм.

«Штурмтигры» поступали на вооружение отдельных рот самоходных миномётов (нем. Panzer Sturm-Möerser Kompanie (PzStuMrKp)), подчинённых непосредственно штабу формирований уровня армии. Всего было сформировано 4 роты, каждая из которых должна была по первоначальному штатному расписанию иметь 14 машин. Однако, поскольку объёмы производства «Штурмтигров» явно не соответствовали запросам армии, уже с 15 сентября 1944 года это число было сокращено до четырёх машин в двух взводах. По новому штатному расписанию, каждая рота состояла из 79 солдат и офицеров и должна была включать в себя:
Штабной взвод, с двумя мотоциклами, легковым автомобилем и бронетранспортёром Sd Kfz 251
Два взвода самоходных миномётов, по два «Штурмтигра» и связному мотоциклу в каждом
Ремонтное отделение с одним легковым и двумя 3-тонными грузовыми автомобилями
Транспортная колонна, с мотоциклом, одним легковым и девятью 3-тонными грузовыми автомобилями

С 23 января 1945 года, все роты самоходных миномётов были переведены из состава бронетанковых войск в артиллерию, став отдельными батареями самоходных миномётов (нем. Panzer Sturm-Möerser Batterie (PzStuMrBtr)). Одновременно число взводов самоходных миномётов было увеличено до трёх, но на практике, из-за недостатка САУ, это так и не было выполнено, три взвода имела лишь 1002-я рота, изначально сформированная с увеличенным составом.

Боевое применение

Впервые в бой довелось вступить ещё прототипу «Штурмтигра». Сразу же после завершения полигонных испытаний, 12—13 августа 1944 года он был, всё ещё с рубкой из неброневой стали и вместе со всего лишь 12 ракетами боезапаса, по железной дороге доставлен в Варшаву, где неделей ранее вспыхнуло восстание. С 13 по 28 августа машина использовалась для ведения огня по позициям восставших в городских районах Старовка и Мокотов, впервые вступив в бой 19 августа. Боевое применение подтвердило выявленные ещё во время заводских испытаний проблемы с надёжностью ракеты и точностью стрельбы. В Варшаве к этому прибавилось ещё и то, что взрыватели ракет, рассчитанные прежде всего на долговременные железобетонные укрепления, чаще всего попросту не срабатывали при попадании в сравнительно тонкие кирпичные стены городских зданий. Прибывшие в дальнейшем партии боеприпасов были оснащены более чувствительными взрывателями, после чего прототип «Штурмтигра», вместе с присоединившимся к нему между 15 и 18 августа первым серийным образцом, показали удовлетворительные результаты.

Первые серийные «Штурмтигры» поступали вначале в запасной 500-й отдельный тяжёлый батальон для подготовки экипажей, там же были разработаны основы тактики применения и составлена «Инструкция по обслуживанию самоходной штурмовой мортиры» для экипажей САУ. Согласно ней, «Штурмтигр» предназначался для разрушения баррикад, домов и укреплений в условиях уличных боёв. Фугасная ракета могла применяться при этом также для стрельбы по скоплениям пехоты противника, использование бомбомёта для стрельбы по мелким целям не рекомендовалось.

Первая вооружённая «Штурмтиграми» рота, 1000-я, была сформирована 13 августа 1944 года. Первоначально, её САУ были укомплектованы ещё заводскими экипажами из персонала фирмы Alkett. В 1-й её взвод вошли прототип с первым серийным «Штурмтигром», использовавшиеся в подавлении Варшавского восстания до 28 августа, после чего прототип был отправлен на завод фирмы Alkett для модернизации до стандарта серийных машин. Место 1-го взвода в Варшаве вскоре занял 2-й, укомплектованный двумя серийными «Штурмтиграми». 1-й же взвод, после завершения модернизации прототипа, был вначале отправлен на Западный фронт, в район Мо, однако уже 10 сентября он был передислоцирован в Венгрию, где был придан 109-й танковой бригаде. Взводу предстояло, в случае, если Словацкое национальное восстание распространится до Братиславы, участвовать в его подавлении уже опробованными в Польше методами. Однако, поскольку восстание так и не дошло до столицы и было остановлено ещё на значительном от неё расстоянии, уже к 20 октября 1-й взвод был возвращён в Варшаву.

В Варшаве, рота была наконец впервые объединена в полной силе, насчитывая 4 «Штурмтигра», но высокая степень износа машин вынудила командование уже 22 октября отправить роту на ремонт в Зеннелагер. Прототип, наиболее изношенный из всех САУ роты, был списан, после чего дальнейшая судьба его не вполне ясна. Известно лишь, что находящийся в музее в Кубинке «Штурмтигр», захваченный советскими войсками на Восточном фронте, является, по мнению некоторых специалистов, именно прошедшим модернизацию прототипом. 1000-я рота же, после замены заводских экипажей армейскими и ремонта, длившегося до ноября 1944 года, была с оставшимися тремя САУ, придана 15-й армии, в составе которой, совместно с 1001-й ротой, ей предстояло сражаться против англо-американских войск в ходе Арденнской операции. Планировалось использование роты в намечавшемся штурме Льежа, но из-за проблем с транспортировкой, усугублённых частыми поломками, 1000-я рота так и не сумела вовремя прибыть к месту назначения. Дальнейшая судьба роты не вполне ясна, известно лишь, что в дальнейшем она также действовала на Западном фронте, причём две из её САУ уже вскоре вышли из строя и были захвачены войсками союзников, так что в боевых действиях принимала участие в основном лишь одна машина. В некоторых источниках также встречаются упоминания о применении «Штурмтигров» в ходе операции «Нордвинд», однако, часть, к которой относились эти машины, неизвестна. Последнее достоверное упоминание 1000-й роты в документах относится к 23 января 1945 года, когда она, вместе с остальными ротами «Штурмтигров», была переведена в состав артиллерии.

1001-я рота

1001-я рота самоходных миномётов была сформирована 23 сентября 1944 года. 28 сентября был укомплектован её 1-й взвод, получивший два «Штурмтигра», а 5 октября к нему присоединился, также укомплектованный двумя САУ, 2-й взвод. Однако, боеготовой рота смогла считаться лишь 22 октября, когда для неё наконец поступили 380-мм боеприпасы. В ноябре 1944 года рота поступила в распоряжение командования Западного фронта, но из-за отсутствия тактической необходимости в ней на фоне общего отступления германских войск на Западе, лишь к началу декабря она была придана 15-й армии, совместно с 1000-й ротой, а позднее — 48-му танковому корпусу 6-й танковой армии СС. 1001-я рота также должна была принять участие в намечавшемся штурме Льежа, но транспортные проблемы задержали и её прибытие на фронт к сроку, вдобавок, в ходе налёта авиации союзников на перевозивший «Штурмтигры» поезд, была потеряна одна из САУ.

Тем не менее, в дальнейшем среди всех вооружённых «Штуртиграми» рот, она оказалась наиболее активной, действуя против англо-американских частей и прикрывая свои войска в районе Айфель, на участке Дюрен — Айскирхен. «Штурмтигры» успешно использовались для разрушения занятых англо-американскими войсками укреплений «Линии Зигфрида», а в отдельных эпизодах показали даже способность успешно бороться с танками противника. Так, в одном случае, «Штурмтигру» удалось уничтожить одним выстрелом сразу три танка «Шерман». Все три оставшихся САУ 1001-й роты уцелели в зимних боях и были в марте 1945 года при отступлении переправлены за Рейн, где продолжили сдерживать наступление англо-американских войск. Один из «Штурмтигров» 1001-й роты был в неисправном состоянии захвачен войсками США 28 февраля, тогда как две оставшиеся САУ из-за нехватки топлива и боеприпасов были 10 апреля брошены и подорваны экипажами, также попав после этого в руки американцев.

Последняя рота «Штурмтигров» использовавшаяся в бою, 1002-я, была сформирована в конце осени 1944 года, в разных источниках в качестве даты формирования роты приводится либо 22 октября, либо 14 ноября. Рота была укомплектована по увеличенному штату и вместо двух взводов самоходных миномётов включала три, насчитывая по штатному расписанию, таким образом, 6 САУ. Последние, впрочем, прибыли в распоряжение роты лишь к середине декабря, после чего рота немедленно была отправлена на фронт, всё ещё не имея боеприпасов к «Штурмтиграм». В январе—марте 1945 года рота, получив наконец боеприпасы, была развёрнута в районе Райхсвальда, не принимая участия в боях, а после была при отступлении успешно эвакуирована за Рейн. В дальнейшем, рота продолжала отступление с боями, неся потери, пока 14 апреля последний из её «Штурмтигров» не был захвачен войсками США.

Итог

Всего по состоянию на 1 марта 1945 года, в частях насчитывалось 13 «Штурмтигров», три машины находились на складах, ещё одна машина была потеряна, также в это число не входит списанный ещё в октябре 1944 года прототип. Помимо трёх упомянутых выше рот, была сформирована также 1003-я рота самоходных миномётов, однако сведения о её боевом применении или о том, что она вообще была укомплектована САУ, отсутствуют. В марте—апреле 1945 года, большинство «Штурмтигров» были брошены или уничтожены своими экипажами, после не устранимых в полевых условиях поломок или из-за нехватки топлива и боеприпасов. После окончания войны, как минимум по одному захваченному «Штурмтигру» испытывалось в США и Великобритании.

Оценка машины

Вооружение и защищённость

Применение на «Штурмтигре» новейшего для своего времени вооружения — реактивного бомбомёта (в различных источниках именуемого также реактивным миномётом или ракетомётом), обеспечило САУ непревзойдённую в своём классе огневую мощь, сравнимую разве что с железнодорожными или наиболее тяжёлыми традиционными артиллерийскими системами. Вместе с этим, реактивный бомбомёт, а также его размещение на «Штурмтигре», имели и ряд серьёзных недостатков. Одним из них была крайне низкая точность, свойственная, впрочем, любой ракетной артиллерии того времени — на максимальной дистанции стрельбы в 5700 метров, разброс попаданий составлял до 4%, или круга диаметром около 230 метров, от дистанции стрельбы. Впрочем, с учётом назначения «Штурмтигра» это не являлось столь серьёзным недостатком — в городских условиях обычная дистанция стрельбы была значительно меньше и средний разброс в радиусе 5 метров на дистанции в 1000 метров вполне позволял вести огонь по столь крупным целям как здания или укрепления. Другим недостатком, относившимся уже к калибру системы, была крайне низкая скорострельность — даже в относительно просторной рубке САУ, 4 человека не могли обеспечить ей скорострельность более 1 выстрела в 10 минут.

«Штурмтигр» проектировался как машина для действий в городских условиях, способная выдерживать огонь противотанковой артиллерии со всех направлений. Защищённость лобовой части «Штурмтигров» ранних выпусков была одной из высочайших среди всех использовавшихся во Второй мировой войне бронемашин и была сравнима с бронированием «Королевского тигра». Лобовая деталь рубки, толщиной 150 мм, расположенная под углом в 47° к вертикали, была малоуязвима даже для наиболее мощных танковых и противотанковых орудий. Из противотанковых орудий лишь британская 76,2-мм пушка QF 17 pounder при использовании подкалиберного снаряда и советская 100-мм БС-3 имели шансы пробить её на предельно малых дистанциях. Вместе с тем, лобовая часть рубки имела и своё уязвимое место — 380-мм канал ствола бомбомёта, попадание в который, вполне вероятное на малых дистанциях, даже при наиболее благоприятном для экипажа САУ исходе гарантированно лишало машину боеспособности. Нижняя часть ранних машин, помимо базовой 100-мм плиты «Тигра» защищалась прикручиваемой болтами дополнительной 50-мм бронеплитой, но в дальнейшем, поскольку и бронирование базовых танков показало себя в боевых условиях вполне достаточным, дополнительные плиты не устанавливались, чтобы не утяжелять и без того ненадёжную вследствие перегруженности машину. Даже базовая 100-мм плита, расположенная на «Штурмтигре» под углом в 25°, обеспечивала защиту от большинства танковых и противотанковых орудий на нормальных дистанциях боя. В этих условиях, лобовое бронирование рубки выглядело излишним и перегружавшим машину, не увеличивая существенно её защищённость.

Надёжность и технологичность

«Тигр», служивший базой для «Штурмтигра», после периода первоначальной доводки, устранившего или значительно уменьшившего многие из его ранних проблем, превратился в сравнительно надёжную для своей весовой категории машину. Тем не менее, многие из его недостатков, такие как невысокая надёжность трансмиссии или склонность двигателя к перегреву, так и не были окончательно устранены до конца его службы. «Штурмтигр» же, помимо унаследования от базовой машины этих проблем, потяжелел по сравнению с ней на 10 тонн, что привело к крайней перегрузке подвески. Проблема усугублялась ещё и неравномерным распределением нагрузки, поскольку основная часть дополнительной массы — 150-мм лобовая плита рубки и бомбомёт, пришлась на передние катки. Именно проблемы с подвеской в дальнейшем стали основной причиной выхода из строя «Штурмтигров», усугубляясь повышенной сложностью ремонта из-за шахматного расположения катков подвески.

Оценка боевого применения

За время своей сравнительно недолгой службы, «Штурмтиграм» почти не довелось использоваться по своему прямому назначению. Единственным эпизодом, когда «Штурмтигру» довелось принимать участие в штурме городов, было подавление Варшавского восстания. Впоследствии, хотя «Штурмтигры» не раз направлялись для выполнения подобных задач, обстановка на фронте, усугублённая частыми поломками САУ, неизменно препятствовала этому. Тем не менее, в тех отдельных эпизодах, когда «Штурмтигры» использовались против подходящих целей — зданий или укреплённых точек, его 380-мм орудие доказало свою высокую эффективность в их разрушении.

Однако, в условиях отступления германских войск, подобные цели были редки и в тех случаях, когда «Штурмитигры» всё же вступали в бой, их целью обычно становились наступавшие англо-американские части. В этих же условиях, критичными становились такие недостатки «Штурмтигра» как низкая точность стрельбы и крайне медленное перезаряжание. Постоянные же проблемы с надёжностью и нехваткой боеприпасов, усугублённые перебоями в снабжении, привели к тому, что подавляющее большинство «Штурмтигров» не были уничтожены в бою, а были брошены или уничтожены своими же экипажами.

Аналоги

Во Второй мировой войне, специализированными тяжелобронированными штурмовыми орудиями, помимо Германии, обладал лишь СССР. Примерным аналогом «Штурмтигра» могут служить тяжёлые САУ СУ-152 и ИСУ-152, однако последние были более универсальны и не создавались специально для боя в городских условиях. Вооружённые 152-мм гаубицами-пушками, советские САУ, хотя и многократно уступали «Штурмтигру» в могуществе фугасного снаряда, отличались намного лучшей дальнобойностью и особенно точностью стрельбы. По бронированию они были в целом сопоставимы с «Штурмтиграми» поздних выпусков, лишёнными дополнительной 50-мм бронеплиты на нижней лобовой детали, однако значительно уступали снабжённым дополнительной бронеплитой машинам, малоуязвимым для стандартных противотанковых средств. Но важнейшим преимуществом СУ-152 и особенно ИСУ-152 была вполне удовлетворительная надёжность, в отличие от «Штурмтигров», постоянные поломки которых ставили под вопрос их боеспособность.